Почему я вообще продал эти усилители?

Этот принц среди принстонцев был полностью воплощен в жизнь благодаря всему: от обкатанного динамика Jensen C12Q до ткани для решетки радиатора с черной панелью и крема для обуви.

Прощай, 68-й, супер! До свидания, Принстон 70-х! Прощай комплект Делюкс! Для нашего обозревателя расставание с этими инструментами было таким сладким горем.

Я искал звук с тех пор, как был подростком, просматривая гитары, усилители, педали и все компоненты, из которых они сделаны. Я до сих пор покупаю или продаю что-нибудь примерно раз в два месяца, главным образом потому, что это весело, но в процессе я также многому учусь. Эта практика помогла мне обрести уверенность в своих предпочтениях относительно того, какой гитарный тон использовать в различных стилях музыки.

Также интересно делиться опытом с другими охотниками за тонами. Итак, я хотел бы поделиться тремя усилителями, о продаже которых я больше всего сожалею. Эти воспоминания приносят мне и боль, и радость, и я надеюсь, что они пригодятся вам и помогут избежать подобных ошибок.

Есть две основные причины, по которым я сожалею о продаже усилителей. Либо у меня не было знаний, чтобы понять или оценить их, либо мне нужны были новые звуки, и у меня не было знаний, как их достичь. В первой категории я должен упомянуть Super Reverb 1968 года, который был моим вторым ламповым усилителем Fender после моего Super Reverb № 1, о котором я говорил в своей колонке в марте 2021 года под названием «Знакомьтесь, мой Super Reverb 1965 года — величайший усилитель, который я когда-нибудь играл». Модель 68-го года представляла собой переходную модель с серебряной лицевой панелью и черной панелью внутри, в очень хорошем состоянии. Это была схема AB763 с тканевой проводкой и синими колпачками Мэллори. У него даже было четыре хорошо работающих оригинальных динамика CTS Alnico с квадратными магнитами, установленными на превосходной вертикально плавающей перегородке. Мой Super 1965 года с керамическими динамиками CTS был громче, энергичнее и тяжелее. Он имел черную лицевую панель и стоил почти вдвое дороже. В целом это привело меня к тому, что я продал 68-й год и оставил себе 65-й. Пятнадцать лет спустя я наткнулся на несколько других Super Reverbs переходной эпохи и начал учиться ценить завораживающий чистый тон, прозрачность и превосходную динамику легких маломощных CTS Alnicos. При отключении яркости они также обеспечивают превосходное звучание. Фактически, Super Reverb эпохи переходного периода, вероятно, имеют лучший чистый звук Fender, который я могу придумать. Больно осознавать, что у меня был очень хороший вариант, хотя его можно было купить за гораздо меньшие деньги. Если вы видите Super переходной эпохи или начала 70-х с серебристой панелью и CTS alnicos, дерзайте.

Другой пример — потрепанный на вид Princeton Reverb середины 70-х, который я купил за 700 долларов в 2005 году. На протяжении многих лет он был моим основным усилителем для выступлений, и я сделал много модификаций, чтобы сделать его более насыщенным и громким. Я вытащил скрепленную и приклеенную перегородку из ДСП и вставил плавающую перегородку из фанеры со обкатанным 12-дюймовым динамиком Jensen C12Q. Я установил 25-килограммовый потенциометр среднего усиления, чтобы переключаться между чистыми, объемными тонами и британским рычанием. Я также установил выходной трансформатор Deluxe большего размера и развязывающий конденсатор меньшего размера, чтобы предотвратить попадание вялых басовых частот в секцию усилителя мощности и несколько неэффективный инвертор с расщепленной фазой. Я оценил его как преданный поклонник SRV, когда мне было 20. Я помню, как заменил резистор смещения и нашел подходящую пару 6V6 для максимально глубокого эффекта тремоло.

Я также надел решетку и лицевую панель в виде черной панели и обработал Tolex черным кремом для обуви, чтобы он выглядел блестящим и здоровым, скрывая множество клещей и шрамов. Я продал его, потому что кто-то предложил мне хорошие деньги, хотя я потратил больше, чем получил взамен. Теперь мне не хватает портативного и мощного усилителя, который я не боюсь одолжить или возить с собой на концерты без кейса. Моим самым счастливым воспоминанием об этом усилителе был блюзовый круиз на большой моторной лодке по Осло-фьорду. Нам пришлось обвязать барабанную установку веревками, и я прикрепил усилитель к парусной мачте, когда волны и ветер усилились. Этот усилитель Warrior мог все — гораздо больше, чем мой нынешний Princeton Reverb 1966 года с мятно-черной панелью, который стоил столько же, сколько автомобиль.